Ах, любовь… Из-за нее, проклятой, совершаются самые жуткие преступления; из-за нее, прекрасной, возвышаются души, и человек способен на самые потрясающие поступки. Истории любви притягивают всех — недаром столько песен, фильмов и театральных постановок посвящены ей. В наше сверхполитизированное время самое то смотреть историю о любви.
О любви, безнадежной, когда душа томится, а судьба ломается, — и обыденной, легкой, приводящей к счастливому исходу, и повествуется в новой постановке Владимира Косова в Крымском музыкальном академическом театре «Принцесса цирка».
Да-да, в той самой «Принцессе…», которую вы, уважаемый читатель, возможно, уже видели: или когда ныне народный артист Украины Валерий Карпов еще играл студента Тони, или в музыкальном фильме 1982 года с Натальей Белохвостиковой и Владимиром Басовым. А, может, и в каком другом театре…
Сюжет известен, развязка — тоже. Кстати, поначалу пьеса носила название «Мистер Икс» — по псевдониму «шута и паяца», главного героя, не расстававшегося нигде с загадочной черной маской на лице. Авторы либретто А.Грюнвальд и Ю.Браммер сыграли на неизбывном любопытстве зрителя: ведь тайна всегда притягивает. Герой истории, Этьен Вердье, привычно отвечает на вопрос: почему вы носите маску — «это маркетинговый ход». И все всё понимают: мол, конечно, так денег можно больше заработать!
«Принцесса цирка» — признанная классика, а мы с вами живем в удивительное время, когда с классикой (авторы уже права не предъявят!) можно делать все что угодно. В некоторых (не будем указывать пальцем) театрах это «угодно» превращается в демонстрацию отдельных, в приличных обществах тщательно скрываемых, частей тела, корежится смысл, идея, заложенная автором. Впрочем, сейчас в России идет беспощадная борьба с этим позорным явлением.
В Крымском музыкальном тоже не боятся отходить от оригинала. Но делают это удивительно бережно. Говорят, есть считанное количество вечных сюжетов — и если не осовременивать их, мы бы смотрели одну и ту же заезженную пьесу с условным названием «Про любовь». Но жизнь каждого поколения непохожа на ту, что прожили наши матери-отцы! Скажем, то, что тогда было смешно, у нас вызывает скуку.
Наверное, уже можно даже дилетанту уверенно говорить (профессионалы наверняка заметили это намного раньше), что у главного режиссера театра Косова творческий почерк как раз и состоит в том, что он даже старый сюжет может «натянуть» на современного зрителя, и он тому будет страшно интересен.
Выражается это, конечно, в современном языке (ну, тот же «маркетинг» — вряд ли в 1926 году, когда пьеса была написана, зрители понимали, что это такое), ассоциациях, даже в мелодике спектакля. Нет, партитура бессмертного блистательного Имре Кальмана не корежится, но под взмахом дирижерской палочки Эльмиры Мухтерем где-то ставится неуловимый акцент, где-то, может, ускоряется ритм, делая столетнюю музыку будто написанной сегодня. Это возможно потому, что играет настоящий «живой» оркестр…
Отослать зрителя к современным реалиям, причем вполне себе с геополитическим (ни много ни мало!) звучанием можно даже жестом. Например, старый, богатый и подлый барон Гастон де Кревельяк, плетущий интриги, чтобы завоевать сердце вдовы Теодоры Вердье, вдруг начинает «здороваться» с кем-то невидимым. Зритель тут же разгадывает намек: «Байден, Байден!»
А костюмы! Ну, скажем, костюм клоуна прошлого века вряд ли был таким, каким мы его знаем сегодня. Художник по костюмам Гетта Петкевич просто утопила зрителя в буйстве красок: цирк ведь не может быть серым! Даже костюм Мистера Икс не всегда остается черно-белым. Перья, пайетки, ткани с люрексом — всё блестит, летит, сверкает, создавая то самое настроение легкости и надежности почвы под ногами (если пляшем-поем, значит, мир еще не рухнул!).
Раньше в опереттах не любила танцы: у меня было устойчивое убеждение, что они отвлекают внимание от сюжета, тянут время. Но балетмейстеру театра Александру Гоцуленко для меня непостижимым образом раз от разу удается вписывать танцы в канву повествования — они дополняют (углубляют и расширяют)) и уточняют сюжет. Я уж не говорю, что его постановки танцев очень часто и заслуженно вызывают отдельные аплодисменты.
Кстати, о зрителе. У музтеатра он свой. Он встречает аплодисментами уже полюбившихся артистов; десятками несет букеты цветов на сцену по окончании спектакля. Он чинно здоровается в перерыве с коллегами, радуясь знакомым лицам. Наконец, он живо реагирует на реплики персонажей.
Уместно будет сказать, что в зале сидит такое себе сообщество любителей данного театра, которое с нетерпением ждет каждой новой премьеры и готово ходить не по одному разу на уже виденные спектакли.
Не могу не сказать, что жанр оперетты уже совсем не пугает молодого зрителя — язык общения понятен, видимо, вызывает какие-то свои ассоциации и чувства.
В последнем — огромная заслуга всего творческого коллектива. В самом первом показе мы увидели Евгения Печёнкина в роли Мистера Икс, он же Анри де Шатонёф, он же Этьен Вердье, племянник старого Эмиля Вердье. Молодую вдову Теодору Вердье играет бесподобная Юлия Блинова. Потрясающие голоса, достойные самых высоких сцен. Но ведь и наш театр все ближе к мировому уровню!
А вредного барона де Кревельяка зритель явно полюбил. Но разумеется, не за его проделки, а за то, что его великолепно (и явно с наслаждением) играет Валерий Карпов.
В спектакле есть и вторая любовная линия, попроще. Студент Тони Бонвиль (добрый, но немного трусливый персонаж Андрея Кошелева) влюбляется в артистку цирка Мари Лятуш (тонкая-звонкая-яркая Маргарита Хусаинова). Конечно, его мать Каролина (неподражаемая Лилия Егорочкина) против избранницы сына, но Пеликан (умелый, но до смерти уставший распорядитель ресторана, которого играет Юрий Павлов) нажимает на нужные «кнопочки памяти» — и вуаля! — речь идет уже о свадебке.
Ну, такой яркий праздник мог подарить зрителю только полноценный творческий коллектив — с кордебалетом, хором, оркестром, работой осветителей, звукотехников и производственного цеха. Спасибо каждому.
Друзья, если вы устали от будничных забот и тревог, если осень тяготит, на работе запарка — смело идите на «Принцессу цирка»! Уверяю, все беды забудутся — ну, хотя бы на время, пока на сцене идет «Принцесса цирка»…
